Форум » Биография, астрология, тексты » 2014 Нелли Уварова » Ответить

2014 Нелли Уварова

респект:

Ответов - 93, стр: 1 2 3 All

респект: https://www.facebook.com/profile.php?id=100001433727751&hc_location=stream Нелли Уварова на Серебряном Дожде Эфир от 11 ноября 2014 года. http://www.youtube.com/watch?v=0ihpAOYKSVc#t=1745

респект: https://m.vk.com/nellyuvarova https://www.facebook.com/video.php?v=597145920389637&set=vb.262107273893505&type=2&theater ноябрь 2014 Нелли Уварова :: Неофициальное сообщество Одно из самых ярких событий IV Социального Форума в Москве - мастер-класс о социальном бизнес-проекте «Наивно?Очень». видео

респект: http://mir24.tv/video_news/11539558/11539339 ноябрь 2014 видео


респект: https://m.vk.com/nellyuvarova https://clck.ru/9Moge 12 ноября 2014 Нелли Уварова: «Вообще родители ждали мальчика – Валеру, но родилась дочка, и меня довольно долго не могли никак назвать» Про свое имя Вообще родители ждали мальчика – Валеру, но родилась дочка, и меня довольно долго не могли никак назвать. Есть две версии происхождения моего имени. Нелли звали сестрёнку моей мамы, которая погибла в Ашхабаде во время землетрясения. А еще у моих родителей была близкая подруга Нелли Владимировна. Говорят, она была чудесным человеком. Про сестру и дочку Моя сестра Лена — дизайнер. Сколько ее помню, всю жизнь с карандашом и красками. Самое интересное, что мой племянник рвется на сцену, а дочка Ия обожает рисовать. Лена удивляется: «Я не понимаю, почему у меня растет артист, а у тебя художница?» Сейчас Ия начала ходить в школу искусств при Третьяковской галерее, не смотря на возраст — три с половиной годика. Вообще там берут деток с четырёх лет, но мы об этом благополучно не знали. «Нам пора», — подумала я и повела ребенка на отборочный тур. Пришли к началу и оказались уже 65 в очереди. А группа — 15 человек. Собеседования ждали долго — 4 часа, думала, что оно закончится буквально не успев начаться. И правда, сразу же задали вопрос: «А сколько же вам лет?». Но, посмотрев на рисунки, сообщили, что информацию о зачислении вывесят на сайте. Через неделю раздался звонок: «Вы точно будете ходить? Она у вас еще маленькая, но нам очень понравилась». Я с облегчением выдохнула. Про детство Нас с сестрой готовили к самостоятельной жизни: в садик и школу ходили сами. Приготовить, разогреть, убрать – это в порядке вещей. У каждой были свои обязанности по дому. А потом, я ведь росла в Грузии, где подготовка девочки к роли хозяйки, умеющей в доме делать всё – от и до, входит в число обязательных дисциплин. Моя бабушка брала меня с собой на рынок и учила торговаться, общаться, выбирать правильный сыр, помидоры, мясо. Правда, эти знания оказались погребены где-то очень глубоко, поскольку я этим не занимаюсь. Про театральный институт и голос Поступление в институт было делом нелегким. Заканчивала школу, параллельно шли отборочные туры в пять вузов. Сложно было разрываться между школьными экзаменами и вторым туром в ГИТИСе, третьем – в Щуке. Напряжение колоссальное! Я потеряла голос. Однако мне повезло, Георгий Тараторкин набирал свой первый курс и подошел к отбору крайне внимательно, присутствуя на всех экзаменах. Он видел меня с первых шагов, и потеря голоса не означала для меня провала. Помню, когда я пришла в таком состоянии на третий тур, он, как человек опытный, сказал: «Простудилась? Садись! Тебе нельзя говорить, нервничать!». Он просмотрел всех, а потом вызвал меня на разговор один на один: «Значит так. Вылечишься, будешь учиться, нет – нет». И дал мне телефон известного фониатора. Два месяца я молчала. Это колоссальный опыт! Сначала очень нервотрёпочно, а потом учишься слышать. В тебя начинает попадать очень много из того, что раньше ты попросту пропускал. Могу сказать, что за этот период я повзрослела, поняв, что голос, умение говорить, звучать — не самое главное оружие в общении с людьми. АННА АБАКУМОВА Фото АНДРЕЯ ФЕДЕЧКО Благодарим за помощь в создании материала организаторов кинофестиваля «KINO. Фильмы из России и не только» и лично Елену Хазанову

респект: http://alexandrgrishin.forum24.ru/?1-2-0-00000002-000-60-0#064 Александр Гришин: "В сценариях давно уже нет бандитов, которых хотелось бы сыграть. Их всегда представляют баранами, идиотами с двумя извилинами в мозгу, а меня это не привлекает". Интервью для ugranow.ru https://clck.ru/9MqMf 14 ноября 2014 Актер Александр Гришин: «Было очень приятно, когда пару недель назад на наш спектакль пришел Президент России» С понедельника на «Первом канале» начинается показ нового фильма «Чудотворец», в котором актер Театра Наций Александр Гришин сыграл одну из ролей. В интервью ugranow.ru актер рассказал про встречу с Владимиром Путиным, Японию и солянку, которой балует друзей и свою супругу — актрису Нелли Уварову. Про президента Пару недель назад в Театр Наций на спектакль «Рассказы Шукшина», в котором я принимаю участие, пришел Президент России. Не могу сказать, что из-за сильного волнения мы сразу стали играть как-то лучше, или напротив — что-то не дотянули. Все прошло хорошо. Как всегда. После спектакля мы встретились, пили чай и разговаривали. Беседа в основном шла о Шукшине. Замечательная встреча, потрясающий человек… Для театра, да и для меня лично, это большая честь. В конце подняли чашки с чаем за Василия Макаровича, за спектакль. Президент поблагодарил всех артистов. Было очень приятно! Про съемки Я только что закончил съемки в полнометражной картине Даши Полторацкой, которая называется «Побег из Москвабада». Разговор в ней идет о нашем ближнем зарубежье, население которого массово приезжает в Россию жить и работать. Роль у меня отрицательная, мой герой сдался, оказался слабаком. Я таких людей не люблю по большому счету, поэтому, честно говоря, я не хотел его играть. Но Даша убедила, за что я ей очень благодарен. Про бандитов В сценариях давно уже нет бандитов, которых хотелось бы сыграть. Их всегда представляют баранами, идиотами с двумя извилинами в мозгу, а меня это не привлекает. Про кухню Готовить я люблю и умею. Из всего многообразия освоенных блюд друзья просят приготовить солянку. Она всегда получается круто! Вся соль, на мой взгляд, в пропорциях. Еще имеет значение бульон. Обычно для солянки готовят бульон из утки, но она и варится дольше, да и стоит дороже. Я остановился на курице, которую варю вместе с телячьими хвостами. Кстати, их сложно достать, разбирают практически мгновенно. Это мой маленький секрет. Бульон получается потрясающий! Видел, как работают Рожков и Ивлев, мне импонирует их мужская кухня. Не скажу, что я готовлю как они, до такого мастерства мне далеко, но кое-что у меня получается. Недавно стал фотографировать свои кулинарные произведения на мобильный. Просто так — для памяти. Вот какая штука – часто готовя блюдо по рецепту, найденному в интернете, ничего не получается. Все почему? Люди не говорят всей правды. А потому и выглядит блюдо не так, как на картинке, и получается не всегда вкусно. АННА АБАКУМОВА Фото АНДРЕЯ ФЕДЕЧКО

респект: https://m.vk.com/nellyuvarova https://www.facebook.com/video.php?v=597145920389637&set=vb.262107273893505&type=2&theater Нелли Уварова :: Неофициальное сообщество 12 ноября 2014 Одно из самых ярких событий IV Социального Форума в Москве - мастер-класс о социальном бизнес-проекте «Наивно?Очень». видео

респект: https://clck.ru/9MqpE Нелли Уварова :: Неофициальное сообщество 5 ноября 2014 Актриса Нелли Уварова провела мастер-класс для бизнесменов http://mir24.tv/video_news/11539558/11539339 видео

респект: http://online.teatr.ru/ декабрь 2014 Журнал Театральная афиша Online

респект:

респект:

респект: http://online.teatr.ru/ "Театральная афиша", декабрь 2014 Нелли Уварова: «Сегодня война стала нормой жизни» Интервью: Марина Тимашева В новом спектакле «Нюрнберг», поставленном Алексеем Бородиным по сценарию оскаровского лауреата Эбби Манна в Российском академическом Молодежном театре, речь идет о судебном процессе над видными юристами Третьего рейха. В этом процессе решается не только судьба отдельных людей, но и общая проблема: может ли быть признан преступником тот, кто сам не расстреливал, но подводил под убийство правовую базу В спектакле два адвоката дьявола: официальный - герр Рольфе (Евгений Редько) и героиня Нелли Уваровой фрау Бертхольт, живое воплощение аристократической европейской культуры, которая приняла и поддержала фашизм. - «Нюрнберг" получился не публицистическим спектаклем, в нем нет готовых ответов на вопросы, и действие происходит в 1947 году, в прошлом вене. Однако зрители в зале воспринимают далекую историю как очень своевременную (сложно поверить, что Бородин принял «Нюрнберг» к постановке полтора года назад, когда ничего особенно актуального из сценария Манна невозможно было вычитать). Кажется, что спектакль имеет самое прямое и непосредственное отношение к той ситуации, которая сложилась в мире к осени 2014 года. - Спектакль самой своей структурой с самого начала задает правила игры. Здесь есть обвинители и обвиняемые и волнующий всех вопрос «Кто виноват?». Зрители принимают обстоятельства спектакля на свой счет. Мне кажется, что они реагируют очень болезненно, потому что так складывается общественно-политическая ситуация во всем мире. Мы особенно остро ощущаем себя частью мира, но нежеланной его частью. Соответственно, возникает вопрос «Кто виноват?». Еще два-три года назад меня мало волновало, что происходит вокруг. У меня семья, появился ребенок. Я не смотрю телевизор, не читаю новости в интернете. До меня доходили сообщения только о катастрофах всемирного масштаба. Если где-то случалось страшное землетрясение, то я об этом узнавала, да и то дня через три, когда весь мир уже носил траур. Я самоустранилась. Меня волновали только новости и события моего маленького мира: семья, работа. Но даже при таком активном, осознанном нежелании участвовать в чем-то общественно-политическом сегодня я не могу себе позволить не слушать новости, не обсуждать их, не делать выводы. Я предполагаю, что зрители, как и я, остро ощущают себя участниками некоего процесса, который не известно, к чему приведет, на какую кривую дорожку выведет. Позиция «ничего не вижу, ничего не слышу» не ведет к добру. Хейвуд -А. Гришин, Бертхольт - И. Уварова. Значит, возникает вопрос: готов ли я взять на себя ответственность за то, что вижу и слышу. Вслед за утвердительным ответом нужно сделать выбор, занять ту или иную сторону и действовать. А действовать страшно. Понимаю: то, что премьера вышла именно сейчас, - это большой плюс театру. Но я бы предпочла, чтобы это был просто хороший спектакль, чтобы в нем не было ничего столь острозлободневного, чтобы в нем говорилось о том, что больше никогда не повторится. Утопия? К сожалению, да. - Коснулась ли Великая Отечественная война вашей семьи? Что для вас самой холокост, Нюрнбергский процесс? - Великая Отечественная война, безусловно, коснулась поколения моих бабушек и дедушек. Мой дедушка -участник войны, но он никогда не хотел говорить об этом. В нашей семье всегда отмечался праздник 9 Мая, День Победы. Это был праздник сродни дню рождения дедушки, когда все собирались у него, накрывали стол. События войны были закрытой темой. Но Победа - совсем другое, этим ему хотелось делиться со всеми. Сцена из спектакля «Нюрнберг» Я росла с твердым ощущением, что война на земле больше никогда не повторится. После главной Победы человечество осознало, что мир надо беречь всем вместе. Всегда. Эта эйфория была недолгой. Лег в шесть я услышала о войне в Ираке, а чуть позже война стала нормой жизни. В девять лет я услышала первые выстрелы (Нелли Уварова провела детство в Тбилиси. -Ред.). В одиннадцать я временами пряталась под кроватью. В четырнадцать лет мы навсегда уезжали из Тбилиси, машину почему-то обстреливали. Мы практически убегали ради мира, ради будущего. Сегодня война стала нормой для всего мира. Сегодня уроки Великой Отечественной войны забыты. Сегодня говорить о холокосте или Нюрнбергском процессе не модно. «Дела давно минувших дней» - это даже кого-то раздражает. Я часто слышала о том, что ставить сегодня спектакль «Ничья длится мгновение», где события происходят в гетто, - это спекулировать темой, давно избитой. Тоже было и с «Нюрнбергом». Никогда этого не понимала, праздность мышления - отказ от опыта прошлых лет. Страшного. Непостижимого. Сегодня уже и оглядываться не приходится: сегодня война догоняет тебя в твоем собственном доме. И как все это может снова происходить? Когда «дела минувших дней» перестали быть кровоточащей раной? - В 1961 году великий американский режиссер Стенли Крамер снял по сценарию Эбби Манна фильм «Нюрнбергский процесс", роль фрау Бертхольт в нем исполнила Марлен Дитрих. Видели ли вы эту картину, заимствовали ли что-то у голливудской дивы? - До того как в планах театра появился «Нюрнберг», я фильма не видела. Желание посмотреть его возникло, когда мы начали репетировать. Я нашла фильм, нашла свободный вечер. Но передумала. Дело в том, что Алексей Владимирович Бородин сразу рассказал нам принцип постановки. Он сумел так ярко все объяснить, что у меня возникло ощущение, будто я уже посмотрела весь спектакль. Фильм мог помешать мне «проявлять» этот, уже увиденный спектакль. - Вата фрау Бертхольт - соблазнительная, привлекательная женщина, которая, конечно, волнует судью Хейвуда. Однако с ней в спектакль входит вовсе не лирическая тема. Почему она пытается защитить Яннинга, одного из главных обвиняемых? - На главного героя, судью Хейвуда, разные люди стараются всеми способами повлиять, на него оказывают давление со всех сторон. Фрау Бертхольт, конечно, вносит в эту историю чувственную ноту, но в структуре пьесы и спектакля ее задача схожа с задачей остальных действующих лиц - сломить его сопротивление и склонить к решению о помиловании, политически выгодному как немцам, так и американцам. Она фанатична в желании восстановить так называемую справедливость. Сама она не может не сознавать, что это - «справедливость» в кавычках, но такая позиция, по ее мнению, необходима, чтобы ей и Германии нормально жить дальше. Тут есть еще и личная история: когда-то они с мужем и министр юстиции Третьего рейха Яннинг с женой дружили. Уже нет в живых ее супруга и жены Яннинга. Но Яннинга надо любой ценой спасти, вырвав из лап правосудия. Для нее потерять Яннинга - значит потерять все. - Важны ли для вас сословное происхождение героини «Нюрнберга » и соответствующие манеры? - Безусловно, для всего спектакля важно подчеркнуть сословную дистанцию между ней и судьей Хейвудом. «Физика» фрау Бертхольт должна быть иной, должна отличаться от моей. Для меня важнее внутренний стержень -ее личные качества и воспитание, присущее кругу, которому она принадлежит. Она всегда смотрит сверху вниз. Если поймать этот взгляд, а через него отношение к людям, то это определит манеру поведения, а тело само подскажет верный путь. - Вы очень много заняты в репертуаре РАМТа - и в детских спектаклях, и в спектаклях для взрослых. Есть ли работа на стороне? Где вы еще играете или снимаетесь? - Я играю в спектакле «Пляски» театра «Модернъ». Его поставил Владимир Агеев. Еще в «Трех сестрах» Деклана Доннеллана (проект Конфедерации театральных союзов). На Другой сцене «Современника» сейчас репетирую роль мамы главного героя в спектакле «Загадочное ночное убийство собаки» по пьесе Саймона Стивенсона (режиссер - Егор Перегудов). Премьера назначена на начало февраля. А в кино сейчас досъемки фильма Ивана Шурховецкого «Спутники» (по роману Веры Пановой) - там у меня роль старшей медсестры Фаины. Театральная Афиша

респект: http://www.vokrug.tv/article/show/Nelli_Uvarova_i_Aleksandr_Grishin_Odnazhdy_nam_ne_zahotelos_rasstavatsya_45669/ Нелли Уварова и Александр Гришин: «Однажды нам не захотелось расставаться», 14:12, 26 ноября 2014 О том, как Нелли Уварова и Александр Гришин шли к своему счастью, можно снять сериал, который по накалу страстей превзошел бы «Не родись красивой». Девочка-рыцарь – Нелли – довольно редкое имя… – Родители ждали мальчика Валеру, но родилась я, и меня довольно долго не могли никак назвать. Вообще есть две версии происхождения моего имени. Так звали мамину сестренку, которая совсем маленькой погибла во время землетрясения в Ашхабаде. А еще в жизни моих родителей, недолго, правда, был чудесный человек Нелли Владимировна. В семье меня звали Нэка. А Саша (муж – актер РАМТа Александр Гришин. – Ред.) зовет меня Нэлюша. – У тебя на руке забавный браслет. Это из твоей коллекции «Наивно? Очень»? Нелли: К сожалению, нет. А этот простенький браслет любит моя дочь Ия. Я по ней очень скучаю, вот и надела. – А откуда такое необычное имя – Ия? Александр: Цветок, фиалка. Н.: На самом деле дочь у нас всю беременность была Агатой. А.: Но я увидел ее первым – нежную маленькую кнопку – и понял: никакая она не Агата. Н.: Хотя характер у нее вполне «агатовский»… Зато на нее трудно сердиться: имя-то короткое. В две буквы не успеваешь вложить эмоции и строго одернуть. – Не совсем поняла, почему ты увидел ее первым? Присутствовал на родах? А.: Хотел, но понял, что лучше воздержусь. Н.: У нас получилась забавная ситуация. Саша, уезжая на гастроли, умолял его дождаться. Я выполнила обещание, хотя врач настаивал: пора. И вот меня попросили явиться в больницу вечером, но для врача вечер – это 5–6 часов, а для меня – 11, когда все придут с работы. Мы не торопясь собрались, приехали в роддом, а он закрыт. Я звоню: «Пустите, мне сказали вечером приходить рожать». – «А сейчас вообще-то ночь». – Пустили? – Конечно. После осмотра врач сказал: «Через пару часов будешь мамой». Это прозвучало неожиданно, ведь я с книжкой пришла, мечтала наконец спокойно почитать… А.: Помню, доктор выходит: «Хочешь посмотреть?» И пока теща общалась с медсестрами, я смотрел на ребенка. – И какая у вас дочь? Девочка-девочка? А.: Девочка-рыцарь. Мы с ней охотимся на драконов. Я у нее то в роли коня, то в роли друга, то в роли вражины-дракона. Н.: Мы уже занимаемся в Школе искусств при Третьяковской галерее. Нам всего три с половиной, а туда берут деток с четырех лет, но мы узнали об этом только на месте. В очереди оказались 65-ми, а в группе – 15 человек. Рисунки дочери посмотрели и сказали, что информацию о зачислении вывесят на сайте. Через неделю раздался звонок: «Вы точно будете ходить? Она у вас еще маленькая, но нам очень понравилась». Я с облегчением выдохнула. – У вас в роду были художники? – Моя сестра – дизайнер. Сколько ее помню, она не расстается с карандашами и красками. Парадокс в том, что мой племянник рвется на сцену. Лена удивляется: «Я не понимаю, почему у меня растет артист, а у тебя художница?» – На кого похожа Ия? А.: Характер точно мой: шебутной, упертый. Меня называли тонкий, звонкий и прозрачный. Все время бегал, кричал, болтал без остановки. А Ия похожа сама на себя – кудрявая блондинка с зелеными глазами. Н.: Она знает, чего хочет, и это мне нравится. К каждому члену семьи у нее свой интерес. С папой – пошалить, пофантазировать, со мной – почитать, порисовать, поговорить, с бабушками – готовить. У Ии есть свой маленький нож, которым она режет овощи. Уже получаются аккуратные ровные полосочки. Как-то оставила ребенка у своей мамы, волнуюсь, звоню: «У нас все отлично! Приучаю вашу дочь к труду, печем блины». Бабушки так ее воспитывают, и нас это устраивает. – А тебя приучали? Н.: А как же! В садик и школу мы с сестрой ходили сами. У каждой были свои обязанности по дому. Приготовить, разогреть, убрать – это в порядке вещей. А потом, я ведь росла в Грузии, где девочку традиционно готовят к роли хозяйки, умеющей делать все в доме. Моя армянская бабушка брала меня с собой на рынок и учила торговаться, выбирать правильный сыр, помидоры, мясо. Правда, эти знания погребены где-то очень глубоко, поскольку пока не пригодились: обязанность за продуктами взял на себя Саша. Сашины университеты – Саша, а ты торговаться умеешь? А.: Еще как! Я рос в деревне, поэтому тоже знаю, как сметану правильно выбирать, и даже правильно ее есть. – Это как? А.: Ложкой. Не дай бог вилкой зацепить, дед сразу подзатыльник выпишет: «Корова болеть будет!» Я рос без отца и с тринадцати лет начал работать – надо было маме помогать. По закону меня не имели права брать, но мама договаривалась. Помню, рядом с домом был хлебокомбинат – аромат стоял невозможный! Вот туда и устроился: тесто в форму закладывал, принимал горячий хлеб из печи, грузил. За это мне давали две буханки хрустящего хлебушка. Домой приходил гордый – кормилец! Я, кстати, умею корову доить. Н.: Может, когда-нибудь пригодится! А.: Все может быть… Но кроме работы, как у любого нормального ребенка, у меня были увлечения. В нашей школе был театр, который организовала уникальная женщина – Наталья Леонидовна, учительница русского языка и литературы. Вся Дубовка (село в Ростовской области, где родился Александр. – Ред.) набивалась в Дом культуры посмотреть ее «Мещанина во дворянстве», «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Фигаро», «А зори здесь тихие». Не в каждом московском театре такое увидишь! В пятом классе я посмотрел спектакль «Иркутская история» и заболел театром. Ходил и канючил, чтобы меня взяли. Даже мама за меня просила, но по возрасту я никак не подходил. Когда наконец меня приняли, это было великое счастье. Кстати, после школы я поступил в ветеринарный институт, но скоро понял, что это не мое. Занялся бизнесом. А потом решился замахнуться на театральный. С Натальей Леонидовной мы готовились два месяца. И я, парень с золотыми зубами, поехал поступать в Москву. – Откуда золотые зубы, ты же еще молодой? – Это результат драки. Драться я не любил, но выбора не было. В 90-е был прав тот, кто сильнее. – Поступил? – Да. В запасе у меня было произведений 15 – на все случаи жизни! Кстати, поступил я на курс, где потом училась Нелли, но я выбрал ГИТИС. А вообще я хотел быть спортсменом. Меня не взяли в институт из-за травмы. У нас было удивительное село, где все играли в волейбол, баскетбол, гандбол. Я, к примеру, был чемпионом района по лапте. Да и вообще я мастер спорта всего на свете, включая бокс и легкую атлетику. А травму я получил, когда со взрослыми мужиками играл в футбол. Неожиданно мы, школьники, стали выигрывать, ну и взыграло ретивое: били по ноге не жалея. Молчание – золото? – Нелли, у тебя ведь с поступлением все было непросто – пропал голос? Н.: Всем говорила, что простыла, но на самом деле потеряла голос на нервной почве. Внезапно – так бывает. – Так переживала из-за поступления? – У нас в семье был сложный период. Я заканчивала школу, параллельно шли отборочные туры в пять вузов. Приходилось разрываться между школьными экзаменами, вторым туром в ГИТИСе и третьим – в Щуке. Напряжение колоссальное! Сестра в это время заканчивала Текстильную академию. Тогда же, как назло, нас попросили из съемной квартиры, мы оказались практически на улице. Для меня ставка была слишком велика: родители не приветствовали мой выбор и взяли с меня обещание в случае провала поступать в педагогический. Когда я была уже близка к цели, вмешался случай – я потеряла голос. Однако мне повезло: Георгий Тараторкин набирал свой первый курс крайне внимательно, присутствуя на всех экзаменах. Когда я пришла в таком состоянии на третий тур, он вызвал меня на разговор один на один: «Значит, так. Вылечишься – будешь учиться, нет так нет», – и дал мне телефон известного фониатра. Два месяца я молчала. – Для женщины это невыносимо! – Это колоссальный опыт! Сначала очень нервирует, а потом учишься слышать. За это время я повзрослела и поняла, что слова – не самое главное. Первого сентября я была здорова, а шестого умерла моя тетя, моя крестная мама. Эта потеря стала для меня сильнейшим эмоциональным ударом. Я вновь потеряла голос. Уж не знаю, чем это объяснить, но мне, по сути, темной лошадке, разрешили остаться на курсе. Меня никто не воспринимал всерьез. В итоге я намолчалась, наскучалась, насмотрелась и… рванула! – Страх внезапно потерять голос в самый неподходящий момент ушел? – Сидел во мне он очень долго. Начав работать в РАМТе, я постоянно боялась: «А вдруг опять?» Срывы случались, но были кратковременными. Однажды ехала по Третьему кольцу и вдруг увидела, как в меня летит другая машина. Никуда не отвернуть – слева отбойник, ни скорость сбросить. Подумала, все. Чудом водитель вывернул, даже не задев мою машину. Однако эта секунда сделала свое дело – на репетицию я приехала уже безголосой. К этой ситуации я отнеслась спокойно, просто дала себе слово не переживать. Удивительно, но с тех пор страх, загонявший меня в угол, исчез. Стремительный роман – А как вы познакомились с мужем? А.: Окончив институт, я пришел в «Театр на Юго-Западе», чтобы попробовать себя в новом жанре. Но мой мастер не отпустил меня насовсем и дал мне главную роль Макмерфи в постановке «Полет над гнездом кукушки». Нелли в ней играла девушку-проститутку. Так мы и встретились… Она мне не понравилась, потому что не приняла мои скромные ухаживания. Н.: Саша и так человек чересчур коммуникабельный, а роль Макмерфи еще добавила красок! А. Я был хам хамом, а она зазнайка, так что наши пути разошлись. – А потом? А.: Мы были знакомы восемь лет. Разговаривали, встречались в столовой… Н.: Пока в какой-то момент обычный разговор не перестал быть обычным. А.: Помню, мы заговорили о дожде, потом беседа перетекла в смс-общение, которое, в свою очередь, вылилось в приглашение в кино… Однажды нам не захотелось расставаться. – Нелли, а ты помнишь, как Саша сделал тебе предложение? Н.: Мне бы хотелось приберечь эту историю для будущего сценария. Скажу только: мы не торопили друг друга, понимая, что брак – не главное. Главное – то, что есть между нами. Я согласилась сразу, но всех этих «в зобу дыханье сперло» не было. Мы просто поняли, что хотим быть вместе. – Неужели для женщины не важен факт замужества? А.: Важно иметь семью! Н.: Для меня – нет, хотя это покажется странным, особенно если брать во внимание русско-армянские корни, где этот вопрос традиционно обсуждается с самого детства. Нам с сестрой даже приданое собирали. А.: У каждого из нас был опыт брака и развода, который заставлял задуматься: а надо ли тебе еще раз вступать в эту воду? Но решение пришло само собой. Честно скажу, мне было приятно делать предложение. И вдвойне приятно, что мне не отказали. Н.: Ты волновался? А.: А ты не заметила? Я даже в глаза тебе не смотрел. «Не родись красивой» – Вы дома ругаетесь? А.: Мы нормальные люди! Правда, очень эмоциональные, если сталкиваемся, то искры летят. Пару раз дошло до хлопанья дверями, но все закончилось словами: «Прости, пожалуйста!» На самом деле чаще всего мы спорим по поводу работы, в которую влюблены оба. А что касается бытовых споров, то избежать их помогает опыт предыдущих отношений. Я не считаю, что жена должна целыми днями стоять у плиты или убирать квартиру. Я и сам в состоянии это сделать. К примеру, Нелли говорит: «Ручка сломалась». – «Нет времени». Возвращается, а ручка починена. У меня появилось время, и я сделал. Никто не давит на меня: «Что ты смотришь кино вместо того, чтобы заняться делами?» В этом плане у нас спокойно. Беседовала Анна Абакумова

респект: ласточка http://nuga.mybb.ru/viewtopic.php?id=290&p=4#p108632 http://ramtograf.ru/portret-grishin-12-14.html 03.12.2014 Александр Гришин: «В институт я приехал биться, как гладиатор» Справка: Александр Гришин. Окончил в 2001 году мастерскую А.Бородина в ГИТИСе. По окончании работал в Театре на Юго-Западе. С 2004 – артист РАМТа. Играет в спектаклях действующего репертуара: «Rock’n’roll» (Фердинанд, Милан), «Берег утопии» (Николай Сазонов, Зенкович), «Гупешка» (Паша), «Мушкетеры» (Де Тревиль), «Ничья длится мгновенье» (Шогер), «Приключения Тома Сойера» (Мэфф Поттер), «Роман с кокаином» (Буркевиц, Санитар, Егоров, Мик), «Соглядатай» (Кэмп), «Эраст Фандорин» (Клаус). Играет судью Хейвуда в премьере нового сезона «Нюрнберг». Трижды лауреат конкурсов чтецов. Снимается в кино и телесериалах. Александр сражает своей неотступной преданностью профессии и готовностью гнать из нее каждого, кто не считает ее ниспосланной Богом. Жесткость в приоритетах делает его настоящим бойцом в работе: ищется ли решение роли, отстаивается ли право играть «свой» материал. Его цель – постоянное движение к профессионализму, которого, как он считает, еще не достиг. Каждый прожитый день, каждую встречу и каждую новую работу Александр видит частью самообразования, из которого состоит вся наша жизнь. Его путь к актерскому делу не был прямым, но кривая вывела его на дорогу, за которую он безмерно благодарен своей судьбе. – Расскажите о своем первом знакомстве с театром, о том, что предопределило Ваш путь. – Первое мое знакомство было с театром непрофессиональным. У нас в школе был театр «На Садовой», которым на протяжении 30 лет руководила замечательная женщина – учитель русского языка и литературы Наталья Леонидовна Расникова, человек уникальный, с потрясающей энергией. Вот вы подумайте, в Дубовке, в 366 км от Ростова-на-Дону, столько лет держать театр! Играли очень много, ставили Шекспира, Мольера, которых не каждый профессиональный театр возьмет к постановке. Продавались билеты, выпускались программки, залы дубовского ДК были забиты! В классе в пятом или четвертом я попал на спектакль «Иркутская история» и сразу же влюбился в этих людей на сцене, во все происходящее, влюбился просто до изнеможения. Когда стал постарше, Наталья Леонидовна пригласила меня в постановку спектакля «Мещанин во дворянстве». Там я играл небольшую, но очень важную роль Ковьеля, слуги Клеонта. Мне очень нравилось, когда мы, школьники, принимали участие в создании спектакля: рисовали декорации, шили костюмы по ночам, устраивали чаепития, во время которых учили текст. Это, наверное, и предопределило мой путь. Хотя, честно говоря, серьезно в тот момент я к этому не относился. – Почему? – Я очень хотел быть спортсменом, завоевывать олимпийские медали, стоять на пьедестале. Но из-за травмы так и не смог выйти на профессиональный уровень. А после того, как я не поступил в институт физкультуры, мама сказала: «Теперь я буду решать», – полистала справочник и выбрала ближайший – сельскохозяйственный вуз, факультет ветеринарии. Я поступил в Донской государственный аграрный университет, но учился, честно скажу, до первого конкурса «Алло, мы ищем таланты!» Месяца полтора в белом халате ходил на лекции, все писал, зарисовывал очень подробно, а потом пропал в Доме культуры на три года. И сейчас понимаю, что держали меня в институте только потому, что мы восстановили студенческий театр «Пестрый фургон», выигрывали в КВН, участвовали в художественной самодеятельности. Потом я пытался заниматься бизнесом. И в какой-то момент Наталье Леонидовне надоело на это смотреть. Позвонила: «Приди ко мне». У меня в то время были золотые зубы передние, лысая голова. И вот таким красавцем, очень «авторитетного» вида, пришел к ней. А она и говорит: «Смотрю на тебя, и думаю, есть у тебя два пути: на кладбище и в тюрьму. Что выбираешь?» – «Да как жизнь даст» – «Бог тебя поцеловал, дурак, а ты сейчас все это закопаешь!» Я ей очень благодарен за эти слова. Тогда, я впервые, наверное, задумался о своей жизни, своем месте, своем пути. Ведь не каждый тебе скажет, что «ты не пыль, ты – ветер, давай дерзай!» Вид у меня был, наверное, прибитый, она обняла меня и говорит: «Надо тебе срочно уезжать отсюда» – «Куда? Где театральные институты, которые меня примут с распростертыми объятиями?» – «Тебя возьмут, поверь. Размышлять некогда, через 2-3 месяца надо ехать, подавать документы. В Москву, только в Москву!» Мы начали готовиться. Сколько мы с ней спорили, ругались, я хлопал дверью, потом приходил обратно: «Давайте еще раз». Благодаря ее вере в меня мы и подготовили программу. Потом я ее читал для всей школы – так Наталья Леонидовна меня проверяла «на вшивость». – Какая при поступлении была реакция на Ваш внешний вид? – Реакция была та, которую я ожидал. Ужасающая. Но я в институт приехал биться, как гладиатор. Первую неделю в Москве мне негде было жить – жил на вокзале. Мне обещали жилье, но отказали. И что? Уехать назад? Это не выход. И вот мне 23 года, я в Москве с 300 рублями. На первые 100 рублей меня оштрафовали, когда проехал на троллейбусе бесплатно, осталось 200. Пришлось жить на Курском вокзале, по 20 рублей платить за место. Однажды подходят ко мне стражи порядка, просят документы: «С какой целью приехали?» А я уставший сижу с сумками: в одной вещи, в другой продукты – сырая картошка, банки с аджикой, помидорами. Отвечаю: «Поступать в театральный институт» – «А почему здесь сидишь?» – «Отказали с жильем, вот и сижу». Один к другому поворачивается и говорит: «Дожили! Ростовские братки уже в театральные вузы поступают!» У меня было две белые рубашки, стирал я их по очереди в туалете, гладил в комнате матери и ребенка – либо сам, либо просил женщину, которая за порядком следила. Я в то время очень много хороших людей встретил, которые мне просто помогали, симпатизировали, сопереживали. Помню парня, с которым вместе поступали. Узнав, что я живу на вокзале, пригласил к себе, его родители меня накормили, уложили спать – и ведь не побоялись пустить к себе неизвестного человека. дипломный спектакль "Утиная охота" – Вы помните поступление свое к Алексею Владимировичу Бородину? Почему Вы как мастера выбрали его, ведь Вы же прошли по конкурсу еще и во ВГИК? – Так получилось, что первый институт, где я прослушивался, был ГИТИС, и первая, кто меня слушал, была Ольга Дмитриевна Якушкина. Заводят нас 10 человек, она сидит уставшая, насмотрелась уже за день, и, не поднимая глаз, спрашивает: «Ну, кто первый?» А все сидят, ждут чего-то, ну, я и вызвался, какая разница-то? Вышел: «Александр Гришин, село Дубовское». Тут она поднимает на меня глаза и чуть со стула не падает. Потом уже курсе на четвертом она поделилась со мной: «Я обалдела, потому что было уже много чего, но вот чтобы пришли с золотыми зубами поступать, – такого еще не было!» Постепенно выслушав мою программу, спросила: «Что еще у тебя есть?» А программа у меня была очень большая! Прочел всю. Она и говорит: «Что с зубами-то?» – «Кариес подкрался незаметно. Но легче, наверное, все-таки зубы поменять, чем душу» – «Это да. Значит так, читай это, это и это. А вот это никогда не читай. Никому». В результате я прошел на первый тур. А со второго тура меня слушал Алексей Владимирович Бородин. Во ВГИКе на прослушивании тоже была женщина-педагог по мастерству, которая из 20-30 человек взяла меня одного: «У нас курс, в принципе, уже сложился. Я пускаю Вас сразу на конкурс, вот только зубы... Но если Георгий Георгиевич (Г.Г.Тараторкин, мастер курса – прим. ред.) скажет «да», Вы будете здесь учиться». На конкурсе Тараторкин сказал: «Молодой человек, Вы у меня учитесь». А потом, когда пришло время выбирать, я выбрал мастерскую Бородина. дипломный спектакль "Утиная охота" – Учеба в театральном вузе формирует тебя как актера? Или только в театре ты начинаешь понимать, что это за профессия? – Это совершенно разные ступени. Театральный вуз – если не детский сад, то школа, а вот театр – это уже институт. Учеба – начало твоего пути, потому что там ты закаляешься. Все, что тебе потом скажут в театре, очень отличается от того, что говорят во время учебы. Но азы профессии – понимание дисциплины, самоотдачи – в тебя закладываются именно здесь. Педагоги следят за студентами, видят, как каждый день кто-то на ступенечку, на шажочек, на миллиметр подрастает, а кто-то – нет. И есть потрясающие ребята, которые поступили, но почему-то регрессировали. Мне повезло, что я поступил в 23 года – зрелым, сложившимся человеком, с точным пониманием, для чего я здесь. Если б поступил в 17 лет, на меня, как тогда в ДГАУ, навалилось бы ощущение, что я незаменимый, потрясающий, замечательный… Но прежний опыт мне очень помог, закалил. В результате теперь меня очень трудно сломать. – Несколько лет назад в РАМТе была встреча «Голос, я тебя знаю!», посвященная секретам работы с голосом на радио и в кино. На ней выступала Ваш педагог – Людмила Гарница, рассказывала как Вы ее на занятиях «мучили». У Вас действительно были проблемы с произношением? – Когда я поступил в институт, у меня был не только говор, но и разные «побочные» звуки. Хотя я был уверен, что читаю идеально. Я считаю, что мы с Людмилой Михайловной проделали очень большую работу. Ее результатом стало мое участие на всероссийских конкурсах чтецов. с однокурсниками в ГИТЕСе – С какими еще трудностями Вы столкнулись в учебе? – Денег не было, а жить как-то надо было – бабушка с дедом давали из своей пенсии всего по 100 рублей. Поэтому днем учился, а ночью работал. Между занятиями спал по часу или полчаса, а ребята будили на занятия. А однажды пришел с работы, прилег в общежитии на часик и отключился так, что когда проснулся, на улице было уже темно. И я, взрослый мужик, чуть ли не в слезы: вообще никогда не опаздывал, а тут проспал! Думал, выгонят. На следующий день пришел, а педагоги сказали: «Кто же может это выдержать? Все понятно, ничего страшного». – Расскажите о своем курсе. – У нас был очень хороший курс, крепкое ядро, дружный коллектив с ночными посиделками, розыгрышами. Мы даже дискотеки устраивали, вынеся из моей комнаты мебель. Сама учеба была для меня открытием, ведь большинство людей, которые поступали, так или иначе с театральным миром уже сталкивались. Они знали намного больше, чем я. Что такое «этюд», «наблюдение за животными», я узнавал в процессе обучения. Каждый день приносил что-то новое, я впитывал все как губка, учился у всех, а больше всего у студентов. – Почему именно в Театр на Юго-Западе ушли после выпуска? Хотелось от домашней атмосферы оторваться? – В то время Театр на Юго-Западе поразил меня какой-то открытостью и совершенно особой атмосферой «студенческого театра» в хорошем смысле. Наверное, я хотел продлить свою студенческую жизнь дольше. Это был еще один «курс молодого бойца». В Театре на Юго-Западе я сыграл большую палитру характерных ролей, приобрел огромный опыт, познакомился и поработал с замечательными людьми. Поверьте, время, проведенное на сцене с такими артистами, как Авилов, Гришечкин, Афанасьев, Белякович, Докин, дорогого стоит и не проходит бесследно. Просто однажды я понял, что мне мало этого мира, хотя когда-то было много. В РАМТ я вернулся достаточно окрепшим артистом, который знает, чего хочет именно как артист. Я очень благодарен Алексею Владимировичу Бородину за какое-то отеческое понимание этой ситуации. И за то, что он дал мне возможность продолжить свою творческую жизнь здесь, в РАМТе. – Из чего состоит, актерская удача? Как получать роли? И вообще, зависит ли это от актера? – Если б я знал. Наверное, никак не зависит, тут как сложится. Были ситуации в моей творческой жизни, когда роли находили меня, а были, когда я их выгрызал. Например, на роль Кэмпа в «Соглядатае» планировали другого артиста. Но я прочел пьесу, пришел к Бородину и сказал: «Я должен это играть, это моя работа. Я знаю, о чем в нем рассказывать, для меня это важно». И Алексей Владимирович сказал «пробуй». А спектакль «Рассказы Шукшина», можно сказать, нашел меня сам. Меня пригласили на кастинг, причем в предпремьерный разгар «Берега утопии». И вот перед очередным прогоном утром, невыспавшийся, злой, уставший я забежал на знакомство с режиссером. Мы поговорили о Шукшине, о моих ролях и творческих желаниях. И я ушел с мыслью, что «пролетел как фанера». Через два дня звонок: «Вы утверждены». Банально избитая фраза: звезды должны сойтись. – Профессия актера такова, что, с одной стороны, ты должен быть яркой индивидуальностью, и, в то же самое время, обязан уметь работать в команде. Как эти две вещи друг с другом сочетать? И на каком этапе Вы этому начали учиться? – Любая индивидуальность может раскрыться только в коллективе – причем в таком, где к тебе хорошо относятся. К умению работать вместе тебя подталкивают изначально уже на первых уроках актерского мастерства первого курса. Я уверен, что, даже набирая на курс студентов, педагоги учитывают, могут ли они ужиться друг с другом, вместе играть на сцене, дышать одним воздухом, жить четыре года в одном общежитии. Я думаю, так же и в театре художественный руководитель не просто набирает артистов, он выбирает артистов-единомышленников, а самое главное, людей, которые понимают театр одинаково. Мы можем не сходиться в мелочах, но смотрим мы в одну сторону. И это заслуга Алексея Владимировича, который создал не просто театр, а театр-дом. Есть артисты, которые говорят, что не бывает такого театра, но мы здесь живем! Как это не дом? Мы здесь спим, едим в одном месте, видим слезы, переживаем радости друг друга, нервничаем, влюбляемся… Что же это еще, если не дом? Конечно, в театре, как и в доме, бывают разногласия, вплоть до драк и непонимания. Но здесь ты защищен. Мне не стыдно за спектакли, в которых играю я, мне приятно привести друзей посмотреть на спектакли, в которых играют мои партнеры – это моя семья. в спектакле "Гупешка" – Расскажите о работе над спектаклем «Гупешка», Вашей первой визитной карточкой в этом театре. – Алексей Владимирович как раз взял меня в театр, и эта работа была мне нужна, в том числе, чтобы доказать и самому себе, и всем, что я могу что-то театру дать. Время репетиций «Гупешки» было одним из счастливейших времен. Пьесу я прочитал залпом в метро, пока домой ехал, Сигарев произвел на меня неизгладимое впечатление. Когда начали репетировать, мы не бились головой о стенку, как-то вдруг сразу нашелся жанр. С Рамилей (Рамиля Искандер, актриса театра – прим. ред.) у нас получился очень хороший дуэт, так иногда бывает, что вы с человеком чувствуете друг друга на уровне молекул. И потом Антон (Антон Яковлев – режиссер спектакля, - прим. ред.) гонял нас постоянно, мы по две «Гупешки» в день играли, когда от усталости просто валились с ног. Для нас троих, участвующих в этом спектакле артистов, это очень важные работы. Не поверите, до сих пор волнуемся, как дети. Собираемся, держим друг друга за руки, смотрим друг другу в глаза. В такие моменты мне нравится думать, что в каждом из нас есть и Леня, и Тамара, и Паша, и временами мы все просто меняемся местами. в спектакле "Соглядатый" – «Соглядатай» тоже ставил Антон Яковлев. Долго репетировали? – Почти год. Мы переписывали пьесу, переделывали ее много раз. Если вы прочитаете ее оригинал, очень удивитесь. Антон шел от меня, от моих внутренних ощущений, опыта, переживаний детства. Все эту ядерную смесь мы пытались поместить в форму, которая стала основой спектакля. Репетировали интересно и трудно одновременно. В Кэмпа я смотрел, как в зеркало. Конечно, у меня не было таких жизненных обстоятельств, как у него, но ощущение себя в мире, отношение к миру очень совпадало. Этот человек с зияющей раной вместо огромного сердца, все выплакал давным-давно. И теперь может спокойно говорить страшные вещи, совершать ужасные поступки, издеваться над самим собой и окружающими, скрывая тем самым свою ранимую тонкую душу. Ему кажется, что его кожа непробиваема, а на самом деле он сам – оголенный нерв. Это мы и играли. Я благодарен Антону за возможность избавиться от страха поговорить с самим собой. – Считается, что малый формат – некий этап для артиста. Как Вы себя ощущаете в этом формате? – Мне нравится малый формат. Я начал работать в нем еще в Театре на Юго-Западе. Малый формат – мой. А вот большая форма – другой берег, там все по-другому. Когда проходили репетиции спектакля «Нюрнберг», мне кажется, Алексей Владимирович через мое умение работать в малом формате выстроил решение спектакля большой формы. Если это получилось, здорово. в спектакле "Ничья длится мгновенье" – Спектакль «Ничья длится мгновение» – тоже спектакль малой формы. В одном из интервью Вы упоминали, что в роли Шогера, которую там играете, ощущаете ненависть от зала. Это мешает? – Мешает, но и помогает одновременно. Я был введен в этот спектакль, и для меня было важно войти в него органично, чтобы «отряд не заметил потери бойца». Мне, с одной стороны, было легче, я пришел в уже готовый рисунок, а с другой стороны, сложнее, потому что не готовил себя к тому, что буду чувствовать страх или ненависть по отношению к себе со стороны зрителей и партнеров. Передо мной ставят задачу: «Ты в прекрасном расположении духа». Но мы же русские, мы не может играть и воспринимать фашистов легко. И хотя спектакль не о фашистах и не о евреях, и свастика – это всего лишь обозначение власти, я все равно ощущаю в отношении себя ненависть, особенно на гастролях. в спектакле "Роман с кокаином" – У вас достаточно много сложных ролей, в которых, наверное, испытываешь неприятие со стороны зрителей. В Вашем первом рамтовском спектакле – «Роман с кокаином» – у Вас тоже не самая положительная роль. Вы говорили в одном из интервью, что нужно оправдывать своего героя в любом случае. А этих героев можно ли оправдать? – Я благодарен театру за то, что у меня вообще никогда не было легких работ. Оправдывать своего героя необходимо. В положительном герое нужно искать отрицательное, а в отрицательном положительное. Тогда он становится объемным. Хотя, интересней играть отрицательных персонажей. Что касается Буркевица в спектакле «Роман с кокаином», у него есть своя правда: он простить себе не может своей человеческой слабости. Вот и все. С Шогером сложнее, но мы об этом уже говорили выше. У него тоже есть слабости: ему бы сейчас куда-нибудь в австрийскую деревушку, где пасутся стада овец, где играет флейта, где он сидел бы и занимался горловым пением. Но так пал выбор. Одной из моих любимейших работ в Театре на Юго-Западе была «Вальпургиева ночь» по Ерофееву, где я играл Гуревича. По пьесе он вместе с другими жителями психушки случайно выпивает этиловый спирт и травится. Но я настаивал, что Гуревич знал, что спирт этиловый и нарочно не сказал об этом другим. Выходит, в финале спектакля он всех убивает, а это уже другой поворот. На репетициях я спорил и говорил, что случайно неинтересно! Поэтому и играл, зная, на что иду и почему. Смотрел, как все умирают, тоже пил и шел на смерть, бросая вызов системе. – В спектакле «Нюрнберг» Вы играете положительную роль. Сложно ли она дается? И как Вы считаете, насколько материал этой постановки мощный и важный сегодня? – Сложно. Играть настолько положительно героя и искать в этом положительном неположительное очень непросто. Да и сам материал непростой: и пьеса, и режиссерское решение. Но до того важный, что когда Алексей Владимирович его выбирал, а это было еще до событий в Украине, то он уже звучал. Материал потрясающий, не тонкий, а супертонкий. Бородин любит интеллектуальный театр, когда это не просто действие, а, скорее, размышление. Работа эта очень трудная, но я надеюсь, что с талантом режиссера и всех артистов, которые в спектакле задействованы, мы сообща как атланты поднимем и понесем этот спектакль. Так же, как «Берег утопии» несем уже восьмой год. Наш театр тянется к интеллектуальному материалу. Это важно, когда тебя заставляют думать. Не навязывают мнение, а предлагают вопросы, на которые стоит ответить, не ответы на них, а именно вопросы. Мне кажется, теми спектаклями, которые идут у нас в театре, мы как раз представляем один из немногих интеллектуальных театров в Москве. – В РАМТе всегда было принято читать пьесы, готовящиеся к постановке – даже если вы в них не участвуете. Наблюдаете ли Вы за тем, что происходит в театре? Есть у Вас любимые спектакли, где Вы не заняты? – Весь материал, который готовится к постановке, я читаю, чтобы быть во всеоружии. Правда, не везде себя вижу. Но взгляд артиста на себя и режиссера на артиста – он разный. Смотря спектакли, в которых я не участвую, мне важно почувствовать желание в него попасть, быть единым целым с тем, что я увидел. Из последних такое ощущение на меня произвела «Лада, или Радость». Я сидел после спектакля и думал, почему меня там нет? Мне бы хотелось поработать в нем, ведь я все-таки человек не городской, поэтому для меня его тема вдвойне интересна. в спектакле "Рассказы Шукшина" – Вы играете в спектакле «Рассказы Шукшина» в Театре Наций. Расскажите о нем. – Это один из тех спектаклей, с которым хорошо идти по жизни. И Василий Макарович Шукшин это тот, с кем здорово идти рядом. Я с ужасом думаю, что когда-нибудь этот спектакль закончит свое существование. И дело здесь не в деньгах, а в том, каким я выхожу после него. В «Калине красной» Шукшина говорится: «Я люблю обнимать телеграфные столбы. Когда ты его обнимаешь, он гудит, и ты гудишь вместе с ним». Точно такое же чувство испытываешь, когда играешь в этом спектакле. Ты гудишь. Я обожаю это состояние. Такие спектакли раз в десять лет случаются, когда вдруг все вместе соединяется: материал, режиссер, сценография, художник, артисты... В «Рассказах» нет приторности, там есть некоторый акцент, взгляд на нас – русских со стороны режиссера-латыша. Но он не оговаривает, не ругает нас. Он как бы говорит: «Мы разные. И мои артисты никогда бы так не сыграли. Никогда бы не произошло на сцене того, что происходит». – У Вас паузы бывают в жизни? Чем Вы их заполняете? – Занимаюсь спортом, смотрю кино, много кино. Я очень люблю готовить, у нас в семье чаще всего готовлю я. Люблю придумывать свои рецепты, пробовать готовить то, чего еще ни разу делал. Для меня это еще одна возможность творческого выплеска. Хотя, основное время провожу с дочерью и сыном, учусь у них чему-то новому по-новому. Еще у меня есть идея создания и проведения турнира по компьютерному футболу среди актеров. Я сам фанат этой игры и вида спорта и знаю многих моих коллег, поддерживающих мое увлечение. Хочется собираться не только на дни рождения и похороны, а радоваться общению здесь и сейчас. – Если начать жизнь заново, пошли бы Вы снова в артисты? – Смотришь интервью некоторых российских артистов, в которых они говорят «я никогда не хотел быть артистом» или «я вообще не актер». А зарубежные актеры считают, что это дар и это потрясающе, что у них такая профессия. Так вот я хотел быть артистом всегда. Просто некоторые не видят своего счастья, даже глядя ему в лицо. Любая дорога дана Богом, а дорогу осилит идущий. Мне повезло идти именно по этому пути с очень хорошим попутчиком – моей профессией. Мария Семенова



полная версия страницы